5 фактов о часах: 4 корректных и 1 не совсем

Механические часы существуют всего лишь три с половиной столетия, кварцевым – исполнилось полвека лишь в этом году. Но за этот крайне недолгий относительно вечности миг история часов обросла множеством самых разнообразных фактов. И не все из них корректны.

1. Сейчас актуальны только квадратные (овальные, бочкообразные, круглые, треугольные) часы

То и дело возникающие неведомо откуда утверждения, что сейчас в моде часы в исключительно круглых, прямоугольных, овальных или треугольных корпусах, – чепуха. Какие формы нравятся – такие и носите. Вот разве что однообразные формы могут приесться. Не исключено, что именно поэтому воистину вечным успехом пользуются такие модели, как Santos de Cartier, Audemars Piguet Royal Oak, Hublot Big Bang, Corum Admiral’s Cup или Tissot Precious Flower и другие модели с корпусами-трансформерами. В первых трех изначально заложена игра форм: бочкообразное основание, строго круглый корпус, но при этом 4-гранный или 8-гранный ободок, а слайдеры корпуса Tissot помогут превратить изначально овальный корпус в распустившийся бутон из шести лепестков.

2. Мануфактурный механизм гораздо круче обычного универсального

Каких-то десять лет тому назад в 80 процентах швейцарских часов стояли разновидности трех универсальных механизмов: ЕТА 2824, ЕТА 2892 и хронограф ЕТА/Valjoux 7750 (остальные базовые калибры приходились на долю Rolex 3135, Zenith El-Primero и Jaeger-LeCoultre 920). Механизмы ЕТА изначально создавались как общие – в период, когда основатель и глава Swatch Group Николас Хайек-старший спасал швейцарский часпром, создав одну-единственную мануфактуру на всех и для всех. Механизмами на все случаи жизни были избраны созданные в 50-х годах прошлого столетия надежнейшие калибры Eterna. Их немногочисленные изъяны были давным-давно (уже к тому времени) выявлены и устранены, а надежность проверена миллионными тиражами и почти полувековым сроком эксплуатации. Так как эти двигатели работали везде, то и починить, и обслужить их можно было в любой точке мира и недорого. Ситуация настолько всех устраивала, что почти все компании прекратили вкладывать средства в развитие производства, что грозило застоем и очередным смертельно опасным кризисом. В итоге мистер Хайек-старший объявил о скором прекращении поставлять всеобщие механизмы компаниям, не входящим в Swatch Group, вынудив часовые дома вновь обзаводиться собственными мануфактурами, которые срочно начали изобретать новые механизмы.

С этого момента термин «мануфактурный механизм» и начал набирать вес и авторитет, как неоспоримое достоинство, особенно с точки зрения маркетинга: «Гордитесь, такие механизмы вы не встретите больше ни у кого». Но на самом деле новым механизмам еще только предстоит доказать свою точность и надежность. А вот отремонтировать «мануфактуру» можно только у производителя, ведь многие детали уникальны. В общем, дома отбивают стоимость строительства собственных мануфактур, а выбирать между престижем и надежностью только вам.

3. Электронные часы точнее механических

Кварцевые часы при нормальном температурном режиме и в самом деле имеют куда более высокую точность, нежели механические. Особенно если для осциллятора отобран кристалл самой чистейшей воды, как принято выражаться у ювелиров. Например, для престижных моделей Seiko среднесуточная точность хода +/- 1 секунда в месяц – нормальное достижение. Для механических часов такая точность попросту немыслима. Дело в том, что точность часов зависит от частоты осциллятора. Так вот обычная общепринятая частота кварцевого резонатора составляет 32 768 герц, в то время как узлы «баланс/спираль» механических часовых калибров колеблются с частотой всего лишь 4 герца (что равно 28 800 полуколебаниям в час, так как 1 Гц = 7200 пк/ч).

Однако в самом начале мы неслучайно отметили – «при нормальном температурном режиме». Дело в том, что стоит температуре упасть ниже 6 градусов или подняться выше 40 градусов по Цельсию, как кварцевый осциллятор начинает выдавать секунды весьма далекие от эталона. Электромагнитное поле недолюбливают и те, и другие часы. Чтобы нивелировать влияние температурных скачков (а заодно и электромагнитных волн) на точность хода электронных часов, производители вынуждены в некоторых моделях для профессионалов помещать механизм в дополнительную внутреннюю защитную капсулу. Так, в частности, поступают Breitling, Seiko и Casio.

4. Часы – прекрасная инвестиция, на которой можно неплохо заработать

Есть такое дело. Вот только надо:
- быть экспертом в часовом искусстве и бизнесе;
- прекрасно знать марки и их политику, как производственную, так и особенно на вторичном рынке часов;
- помнить модельный ряд больших домов в пределах последнего столетия;
- свободно ориентироваться на первичном и вторичном рынках часов;
- обладать внушительной суммой свободных средств, чтобы напрочь исключить азарт и не играть на последние;
- идеально иметь приятельские отношения с владельцами и руководством часовых и аукционных домов, иначе вас могут элементарно не включить в список потенциальных владельцев моделей, выпущенных ничтожно лимитированной серией к юбилею и круглой дате бренда или не допустить к аукционным торгам.

Про удачу, развитое предчувствие, умение предсказывать не стоит и упоминать, поскольку без пяти упомянутых выше «надо» они не пригодятся. Хотя, если честно, людей, приобретающих часы с одной только мыслью «Как бы потом их продать подороже», откровенно жалко. Они не носят часы, не наслаждаются ими, ежесекундно опасаясь ненароком повредить их. Это напоминает героя гайдаевского фильма «Не может быть!», восклицавшего: «Немедленно прекратите целовать мою жену. Этого я даже себе не позволяю!».

5. Часы изобрели швейцарцы

Несмотря на то, что Швейцария – крупнейший производитель роскошных (и только именно роскошных) часов, изобрели механические приборы измерения времени вовсе не они. Приведем несколько фактов, а кто истинный изобретатель часов – решайте сами.

В 1595 году молодой профессор математики университета Падуи Галилео Галилей (15.02.1564 – 8.01.1642) опубликовал трактат под названием «Механика». Вообще, вклад этого величайшего итальянского ученого в развитие физики, механики и астрономии невозможно переоценить. Так вот в этом трактате, а также в письмах своим коллегам он вывел и описал закон колебаний маятника.

Галилей доказал, что период колебаний не зависит от их амплитуды. Он обнаружил, что периоды колебаний маятника соотносятся как квадратные корни из его длины, и что маятником может быть не только груз на длинном стрежне, но и колесо с приделанной к нему упругой спиралью. Создать первые механические часы с маятниковым регулятором Галилею не позволило увлечение остромодной и все захватывающей в те времена астрономией.

За него это сделал голландец Христиан Гюйгенс ван Зейлихем из Гааги (14.04.1629 – 8.07.1695). Уже в 29-летнем возрасте в 1657 году он получил голландский патент на конструкцию маятниковых часов. Часы Гюйгенса были примечательны прежде всего тем, что имели надежную и недорогую конструкцию и годились для массового изготовления. Главным изобретением и новшеством в гюйгенсовских часах были балансовая спираль и анкер (в переводе с голландского «якорь»), который на удивление весьма точно дозировал энергию, передаваемую балансовым колесом механизму. И колесная передача (она же ангренаж) в его часах очень походила на ту, что работает в современных механизмах. Выражаясь современным языком, его маятниковые часы стали не просто хитом – а самым настоящим блокбастером, завоевав практически все развитые европейские страны.

Весь свой опыт по созданию часов Христиан Гюйгенс ван Зейлихем систематизировал в трактате «Маятниковые часы» («Horologium oscillatorium, sive de motu pendulorum an horologia aptato demonstrationes geometrica»), опубликованном в 1673 году. Книга была переведена на все основные европейские языки, причем англоязычный вариант имел самый большой тираж.

Особенно восторгался ею великий физик Исаак Ньютон, который в последствие не раз утверждал, что этот трактат, а также работы Галилео Галилея и помогли ему собственно сформулировать его знаменитые физические законы. И именно Англию можно с полным на то правом назвать колыбелью современных часов. Британский мастер Роберт Гук (1635-1703) создал первый совершенный узел «баланс-спираль» - компактный, имевший приемлемый изохронизм и мало зависящий от внешнего воздействия. В 1676 году часовщики Даниэль Куэйр создал потрясающе полезные для своего времени часы с репетиром, отбивающим часы и четверти часа. В 1713-м Томас Томпион разработал цилиндрический анкерный ход, занимавший значительно меньше места по сравнению с распространенным в то время шпиндельным.

В том же году ученик Томпиона Джорд Грэм придумал свободный анкерный ход, а через 12 лет начал использовать рубины для уменьшения износа осей механизма. В свою очередь ученик Грэма Томас Мьюдж в 1777-м создал первые часы с вечным календарем. Часы британских мастеров очень долго считались лучшими в мире.

Ну, а швейцарцам надо поклониться за то, что развили часовое дело до уровня высокого искусства, изобрели наручные часы. А также отдельно Аврааму-Луи Бреге – за автоподзавод, турбийон и интереснейшую спираль с особыми концевыми завитками. Почему и как в итоге всемирный центр часового искусства переехал в дикую Швейцарию – интересная тема для отдельного разговора.